Неточные совпадения
Эта жестокость его, с которой он
разрушал мир, с таким трудом состроенный ею себе, чтобы переносить
свою тяжелую
жизнь, эта несправедливость его, с которой он обвинял ее в притворстве, в ненатуральности, взорвали ее.
«Я, воспитанный в понятии Бога, христианином, наполнив всю
свою жизнь теми духовными благами, которые дало мне христианство, преисполненный весь и живущий этими благами, я, как дети, не понимая их,
разрушаю, то есть хочу
разрушить то, чем я живу. А как только наступает важная минута
жизни, как дети, когда им холодно и голодно, я иду к Нему, и еще менее, чем дети, которых мать бранит за их детские шалости, я чувствую, что мои детские попытки с жиру беситься не зачитываются мне».
Он
свои художнические требования переносил в
жизнь, мешая их с общечеловеческими, и писал последнюю с натуры, и тут же, невольно и бессознательно, приводил в исполнение древнее мудрое правило, «познавал самого себя», с ужасом вглядывался и вслушивался в дикие порывы животной, слепой натуры, сам писал ей казнь и чертил новые законы,
разрушал в себе «ветхого человека» и создавал нового.
Это было самое тихое и созерцательное время за всю мою
жизнь, именно этим летом во мне сложилось и окрепло чувство уверенности в
своих силах. Я одичал, стал нелюдим; слышал крики детей Овсянникова, но меня не тянуло к ним, а когда являлись братья, это нимало не радовало меня, только возбуждало тревогу, как бы они не
разрушили мои постройки в саду — мое первое самостоятельное дело.
— Дорогая Елена Викторовна, — горячо возразил Чаплинский, — я для вас готов все сделать. Говорю без ложного хвастовства, что отдам
свою жизнь по вашему приказанию,
разрушу свою карьеру и положение по вашему одному знаку… Но я не рискую вас везти в эти дома. Русские нравы грубые, а то и просто бесчеловечные нравы. Я боюсь, что вас оскорбят резким, непристойным словом или случайный посетитель сделает при вас какую-нибудь нелепую выходку…
Но что могут они сделать против людей, которые, не желая ничего ни
разрушать, ни учреждать, желают только для себя, для
своей жизни, не делать ничего противного христианскому закону и потому отказываются от исполнения самых общих и потому самых необходимых для правительств обязанностей?
Ах, Зоя! Покажи мне кого-нибудь, чтобы я хоть на время забыл про нее и вытеснил ее из
своего сердца, потому что иначе в Москве произойдет катастрофа: Гусь
разрушит на Садовой улице
свою семейную
жизнь с двумя малютками и уважаемой женой… двумя малютками, похожими на него, как червонец на червонец.
Тут мы имеем дело с вырождением вследствие непосильной борьбы за существование; это вырождение от косности, от невежества, от полнейшего отсутствия самосознания, когда озябший, голодный, больной человек, чтобы спасти остатки
жизни, чтобы сберечь
своих детей, инстинктивно, бессознательно хватается за все, чем только можно утолить голод, согреться,
разрушает все, не думая о завтрашнем дне…
Пятьдесят лет ходил он по земле, железная стопа его давила города и государства, как нога слона муравейники, красные реки крови текли от его путей во все стороны; он строил высокие башни из костей побежденных народов; он
разрушал жизнь, споря в силе
своей со Смертью, он мстил ей за то, что она взяла сына его Джигангира; страшный человек — он хотел отнять у нее все жертвы — да издохнет она с голода и тоски!
Вы, как мужчина, может быть, не совсем поймете меня: если б я князя не знала прежде и для блага поляков нужно было бы сделаться его любовницей, я ни минуты бы не задумалась; но я любила этого человека, я некогда к ногам его кинула всю мою будущность, я думала всю
жизнь мою пройти с ним рука об руку, и он за все это осмеливается в присутствии моем проклинать себя за то, что расстроил
свою семейную
жизнь,
разрушил счастие преданнейшей ему женщины, то есть полуидиотки его супруги!..
Грозы уж он не боится и природы не любит, бога у него нет, все доверчивые девочки, каких он знал когда-либо, уже сгублены им и его сверстниками, в родном саду он за всю
свою жизнь не посадил ни одного деревца и не вырастил ни одной травки, а живя среди живых, не спас ни одной мухи, а только
разрушал, губил и лгал, лгал…
Все поколения русской художественной семьи, начиная с тех, которые видели на президентском кресле
своих советов императрицу Екатерину, до тех, при которых нынче обновляется не отвечающее современным условиям екатерининское здание, — все они отличались прихотничеством, все требовали от
жизни чего-то такого, чего она не может давать в это время, и того, что им самим вовсе не нужно, что разбило бы и
разрушило их мещанские организмы, неспособные снести осуществления единственно лишь из одной прихоти заявляемых художественных запросов.
Зачем Петр
разрушил все это
своими балами и ассамблеями, общественными потехами, иноземными манерами и обычаями, оторвавшими древнюю русскую семью от семейной
жизни?..
Её стремление обо всем рассуждать вызывало у него неприятное впечатление: он видел, что сестра рассуждает не из естественной склонности уяснить себе
своё отношение к
жизни, а лишь из предусмотрительного желания
разрушать и опрокидывать всё то, что так или иначе могло бы смутить холодный покой её души.
—
Жизнь моя! — прошептал Ордынов, у которого зрение помутилось и дух занялся. — Радость моя! — говорил он, не зная слов
своих, не помня их, не понимая себя, трепеща, чтоб одним дуновением не
разрушить обаяния, не
разрушить всего, что было с ним и что скорее он принимал за видение, чем за действительность: так отуманилось все перед ним! — Я не знаю, не понимаю тебя, я не помню, что ты мне теперь говорила, разум тускнеет мой, сердце ноет в груди, владычица моя!..
Но он же в последний год
своей жизни очень энергически восстал против г. Лобанова, когда сей академик произнес в Академии речь «о нелепости и безнравии» современной литературы и говорил, что, «по множеству сочиненных ныне безнравственных книг цензура должна проникать все ухищрения пишущих», и что Академия должна ей помогать в этом, «яко сословие, учрежденное для наблюдения нравственности, целомудрия и чистоты языка», то есть для того, чтобы «неослабно обнаруживать, поражать и
разрушать зло» на поприще словесности.
При этих словах Глафира еще больше подалась в окно и тотчас же увидала возле
своего лица любопытный лик Жозефа, неотступно желавшего знать: в чем дело? какое «если» может
разрушить замреявший пред очами души его «большой эффект в
жизни»?
Не иди на военную службу, какие бы тебе за это ни грозили кары; отказывайся от присяги, не судись ни с кем; не будь даже самым маленьким колесиком государственного механизма, который только уродует и
разрушает жизнь; откажись от всех привилегий, не пользуйся удобствами и комфортом, которые для тебя создает трудовой народ, сам ими не пользуясь; люби всех людей, служи им
своею любовью, кротостью и непротивлением; люби даже животных, не проливай их крови и не употребляй в пищу.
Домашний очаг получил для него вдруг небывалую притягательную прелесть. Видя ту нежную заботливость, то постоянное внимание, которыми он окружал
свою жену, последняя, конечно, искренно простила ему происшествие, которое чуть было не
разрушило их
жизнь, восстановленную властью будущего живого существа, одинаково дорогого для обоих, дорогого еще прежде появления его на свет.
Повинуясь этому тайному голосу, я ограничил
свое мщение только тем, что написал к барону: «Ваш сын лекарем — не угодно ли вам его к себе?» Между тем, посылая мое письмо через верного человека, винюсь тебе — я дрожал, чтобы барон не образумился, чтобы совесть и природа не заговорили в нем сильнее честолюбия и… он не отнял бы у меня моего Антонио, не
разрушил бы очарования всей его
жизни.
В томительные, проводимые ею без сна ночи или, правильнее сказать, при ее жизненном режиме, утра, образ князя Облонского неотступно стоял перед ней, и Анжель с наслаждением самоистязания вглядывалась в издавна ненавистные ей черты лица этого человека и доходила до исступления при мысли, что, несмотря на то, что он стал вторично на ее жизненной дороге, лишал ее светлого будущего,
разрушал цель ее
жизни, лелеянную ею в продолжение долгих лет, цель, для которой она влачила
свое позорное существование, причина этой ненависти к нему не изменилась и все оставалась той же, какою была с момента второй встречи с ним, семнадцать лет тому назад.
Особенность положения христианских народов нашего времени в том, что народы эти основали
свою жизнь на том учении, которое в
своем истинном значении
разрушает эту
жизнь, и это скрытое прежде значение начинает уясняться. Христианские народы построили дом
свой даже не на песке, а на тающем льду. И лед начинает таять и уже растаял, и дом валится.
Трагизм положения людей христианского мира в том, что, по неизбежному недоразумению, христианскими народами принято было, как свойственное им религиозное учение, такое учение, которое в
своем истинном значении самым определенным образом отрицало,
разрушало весь тот строй общественной
жизни, которым жили уже эти народы и вне которого не могли себе представить
жизни.
Представим себе русских, или англичан, или китайцев, или индусов, или даже диких на островах, и мы увидим, что у всякого народа всегда есть
свои правила
жизни,
свой закон
жизни, и что потому, если учитель учит новому закону
жизни, то он этим самым учением
разрушает прежний закон
жизни; не
разрушая его, он не может учить.
В том, что народы христианского мира приняли в скрытом, извращенном виде то учение, которое в
своем настоящем значении неизбежно должно было
разрушить тот строй
жизни, в котором они живут и с которым не хотят расстаться, — в этом причина страданий христианских народов.